В Кемерово убивают веру в справедливость

Трагическую историю попросили опубликовать родители Веры Пехтелевой. Родственники опасаются, что виновные уйдут  от ответственности и просят огласки и максимального распространения в социальных сетях.

Бойня в Кемерово. Веру убивали 3,5 часа, а полиция так и не приехала 

Это история о том, как была зверски убита 23-летняя умница и красавица Вера Пехтелева, и как теперь убивают веру в законность и справедливость. Ранее судимый Владислав Канюс несколько часов зверски бил и резал девушку ножом, нанеся ей не менее 56 травм и ран, а затем задушил шнуром от утюга. А где же была полиция, в которую как минимум 7 раз звонили соседи, слышавшие душераздирающие крики Веры? Почему Веру так и не спасли и что означали слова майора Балашова: «Пусть убивают»? И почему убийца и полицейские могут уйти от заслуженного наказания? 

О жестоком убийстве, совершённом 14 января 2020 года в Кемерово, на Ленинградском проспекте, 28, до недавнего времени практически не было упоминания в СМИ и соцсетях. Складывается впечатление, что эту историю изначально попытались замолчать, поскольку виновниками трагедии стали полицейские — старшие оперативные дежурные майор Михаил Балашов и капитан Дмитрий Тарицын. 

Что же произошло на Ленинградском проспекте, 28, в ту страшную ночь и где была полиция, которая могла бы спасти Веру Пехтелеву, — разбирается наше издание. 

Хорошая девочка и отморозок 

Имя Веры Пехтелевой фигурирует на сайте лицея №1 города Киселёвска Кемеровской области в разделе «Гордость лицея». Артистичная, очаровательная девочка была творческой личностью, участницей множества мероприятий. Окончив лицей, Вера поступила в КузГТУ. В 2020 году, когда оборвалась жизнь девушки, она училась на пятом курсе. Красивая, обаятельная! Вся жизнь впереди! 

А вот Владислав Канюс, бросивший учёбу после 9-го класса, — личность совсем иного типа. Он вырос в неблагополучной семье и рано покатился по наклонной. Злоупотреблял спиртным, был судим за грабёж. 

Любовь, которая вспыхнула у Веры к Владиславу Канюсу, укладывается в классическую схему «умница и хулиган». Ну тянет хороших девочек к своим противоположностям! Надеются, что «он не такой», что «в душе-то он добрый», что «его можно перевоспитать». Вечный сюжет.

Ну а безработный (и вообще не желающий работать) Канюс увидел в Вере просто набор совершенств: и красавица, и умница, и в кошелёк её залезть можно… Он и залезал в него регулярно, заставляя девушку содержать себя — записного тунеядца.

Отношения между Верой и Владиславом были напряжёнными. Канюс злоупотреблял спиртным, «перевоспитываться» явно не собирался. Наконец в ноябре 2019 года девушка решила разорвать токсичные отношения. Но её бойфренд с такой постановкой вопроса был категорически не согласен. 

Канюс решил: девушка будет либо его, либо мёртвой. И это был не аффективный всплеск эмоций, а холодный, обдуманный план. В показаниях брата Канюса приводится такой факт: Владислав говорил, что убьёт Веру. Брат не воспринял эти слова всерьёз, сочтя фигурой речи. 

Впрочем, учитывая особенности работы российской полиции, можно со стопроцентной уверенностью утверждать, что даже если бы брат потенциального убийцы обратился в полицию с заявлением, его отправили бы восвояси. Как показывает практика, даже если с заявлением об угрозах обращается сама жертва, чаще всего никакой реакции от правоохранительных органов нет. Принцип такой: «Вот убьют, тогда и приходите». 

Очень важно, что Владислав заранее говорил о намерении убить девушку: ведь сейчас он утверждает, что убивать Веру не собирался. А это ложь.

Итак, Канюс замыслил жестокую месть. 12 января 2020 года он позвонил Вере и предложил ей заехать за вещами (они вместе снимали квартиру в общежитии на Ленинградском, 28, а после ссоры Вера переселилась в студенческое общежитие). 

И Вера приехала. 

Страшная ночь пыток 

В три часа ночи соседей Канюса по этажу подняли с постелей страшные крики, доносящиеся из квартиры №738. Свидетельница О., позвонившая в полицию, назвала происходящее «бойней». Крики были такими, что в коридоре около квартиры собралось человек пятнадцать. Среди них был и брат Канюса — он сразу вспомнил слова Владислава и понял, что надо ломать дверь — крепкую, железную. Начали искать инструменты. И раз за разом набирать «112».

Что же происходило в тот момент в квартире Канюса? 

Похоже, у тирана были надежды «образумить» девушку и добиться примирения. Вечером 13 января он встретил Веру «романтично»: купил для неё ликёр «Егермейстер», себе же — шесть литров пива и бутылку водки. Но с примирением ничего не вышло. Девушка не собиралась продолжать отношения. И тогда разгорячённый спиртным подонок начал Веру убивать. 

Давая показания, Канюс заверял, что перед удушением ударил девушку «всего» четыре раза, да и то ладонью и «вполсилы». А головой она якобы сама о шкаф ударилась. Но данные судмедэкспертизы говорят совсем о другом. Изверг нанёс Вере не менее 56 (!) телесных повреждений, методично пытая её в течение 3,5 часов. 

Он бил её по лицу и сломал нос. Ударил в глаз. В скулу, в челюсть, в висок… Бил в живот. Бил по рукам и ногам Веры, по рёбрам, по груди, по голове… На схеме, составленной судмедэкспертами, видно, что садист не оставил живого места на теле жертвы. Перед патологоанатомами предстала жуткая картина: кровоподтёки, ссадины, порезы, рваные раны… Едва ли не половина ударов пришлась на лицо девушки. 

Озверевший мучитель старался причинить как можно больше боли. Он наносил удары не только руками и ногами. В ход пошли тяжёлые предметы, а затем Канюс взялся за нож. Это всё — подчеркнём — подтверждают данные двух судмедэкспертиз. Установлено, что Канюс, дважды резанув по телу Веры ножом, решил взять другой нож — поострее. И взял, чтобы нанести ещё пять ран.

Нет, он не хотел убивать Веру… сразу. Он намеренно растягивал удовольствие.

А в показаниях этот подонок жалуется, что девушка кусала его за пальцы. Какая «плохая» жертва! 

Вера пыталась вырваться из лап зверя, убежать из квартиры, ставшей смертельной ловушкой. Столпившиеся у дверей соседи слышали, как девушка билась о железную дверь, безуспешно пытаясь её открыть. А Канюс оттаскивал свою жертву назад, продолжая кровавую расправу… 

Где полиция?! Полиция — где?! 

Жутко слушать аудиозаписи звонков в службу «112», поступавших 14 января 2020 года с 4 часов 52 минут. Соседи буквально обрывали телефон и просили поторопить наряд. 

Вот один из диалогов, зафиксированных на записи: 

— У нас ещё никто не подъехал. Тут девочка кричит за дверью за железной.

— Сигнал был, отправили полицию. Приедет сейчас.

(Отдалённые женские крики: «ААА! НЕТ! НЕЕЕЕЕЕТ! НЕТ! ААААААААА!»).

— Девушка, вот вы слышите, как она кричит там за дверью?

— Я что должна сделать-то?

— Где милиция, бл…дь?

— Вы почему так разговариваете?

— А как мне дверь-то открыть? Там её убьют сегодня!

— Полиция приедет. Не надо материться!

В течение полутора часов в службу «112» поступило как минимум семь таких звонков. При этом крики Веры были настолько громкими, что их слышала даже оператор службы! Но оператора больше волновала культура общения, нежели чья-то жизнь.

Звонивших переключали и прямо на дежурную часть. Но там… ничего не отвечали и просто отключались! 

«Пусть убивают» 

Что же творилось в дежурной части? Спали там, что ли? Нет, не спали. Операторы дежурной части, к примеру, обсуждали, как «верещит» жертва. Да-да, именно это слово выбрала сотрудница полиции М.С. Дунаева в разговоре с напарницей — К.К. Юркиной: 

— Никто не поедет.

— Чё там, кто?

— Да опять с Ленинградского, 28, она там верещит. 

А Юркина, спокойно заплетая волосы, заметила: «Её там убивают». И продолжила заниматься причёской. 

Верх цинизма? Нет. В 5.28, за час до гибели Веры (когда можно было ещё успеть её спасти), Дунаева, смеясь (!), говорила по телефону, что отправить на вызов некого, что «там уже человек 15 в квартиру ломится», что «баба» по-прежнему «верещит дурниной»… И завершила разговор словами: «Ладно, всё хорошо». Всё хорошо?! 

Тем временем начальник смены майор Балашов тоже упражнялся в цинизме. 

— Всё, он уже докуривает последнюю сигарету и говорит: «Мне по фигу», — сообщила Дунаева Юркиной, положив телефонную трубку.

— Кому по фигу?

— Балашову. У меня, говорит, нет ни одного экипажа, я не знаю, пусть, говорит, убивают. 

После трагедии Дунаева горько плакала. Но слёзы у неё вызвала не убитая девушка. Она переживала за сломанную карьеру майора Балашова. 

А Веру ведь могли спасти…

Чем в это время занимались майор Балашов и капитан Тарицын, показывают записи видеонаблюдения из участка. Именно они дежурили в ту ночь, когда Владислав Канюс часами измывался над своей жертвой, и должны были направить на Ленинградский, 28, один из нарядов полиции или Росгвардии (в их распоряжении было несколько нарядов). 

Но к вызову по этому адресу майор Балашов отнёсся скептически, произнеся насмешливо: 

— Убивают. Драка, бл…дь.

А чуть позже выразился так:

— Сигнал этот из п…зды на лыжах.

(Выражение означает нечто неприятное, появившееся неожиданно.)

Наряд на Ленинградский проспект Балашов так и не направил — не нашёл, кого послать. Зато в 5.10 он отправил наряд на «мирный труп» (так назвали полицейские обнаруженное тело старика). А в это время Вера кричала и звала на помощь. 

В 5 часов 21 минуту майор решил немного отдохнуть — утомился, бедняга. Его сменил капитан Тарицын. Капитан тоже получил сигнал о «бойне» на Ленинградском и тоже ничего не предпринял. 

Впоследствии майор Балашов пытался объяснить своё бездействие тем, что у наряда ГНР (группы немедленного реагирования) закончился бензин. Но бензин был! Это выяснилось сразу после убийства Веры в диалоге со старшим наряда А.С. Поповым: 

— Что, там срочный сигнал был? На срочный сигнал выехали бы без проблем.

— Бл…дь, если бы ты хоть сказал, что у вас есть на крайняк…

— На срочный, если на крайняк, конечно, у нас есть. Ты же сам должен понимать, чё ты? 

В обвинительном заключении указано, что бензин у наряда был, а если бы его и не было, Балашов должен был предпринять соответствующие меры для решения ситуации. Но майор вообще не счёл выезд на Ленинградский срочной задачей! 

А ведь Веру успели бы спасти. Время-то было — садист не торопился. 

Но и полиция тоже. 

… И вдруг крики прекратились 

Этот ужас, по свидетельству соседей, продолжался до 6.30 (то есть в полицию они звонили больше полутора часов подряд). И вдруг крики в квартире №738 затихли. Наступила мёртвая тишина. Это Канюс поставил точку в пытках, сначала нанеся девушке жестокий удар в голову, приведший к черепно-мозговой травме, а затем задушив жертву шнуром от утюга. 

И тут следует обратить внимание на очень важный факт, отмеченный судмедэкспертизой: смерть наступила не только от удушения (как пытается уверить в своих показаниях убийца, чтобы смягчить наказание), но и из-за нанесённых травм. Это значит, что Канюс не просто задушил Веру. Он замучил её до смерти. 

В этот момент соседи, наконец, нашли металлический лом. Мужчины начали ломать дверь. Выломав её, они увидели недвижимое тело девушки. По полу, по стенам была размазана кровь. 

Полиции всё ещё не было. 

— У меня пошатнулась вера в правоохранительные органы, — говорит свидетель О. — Мы с женой уверены, что если бы сотрудники полиции приехали, то девушку бы не убили. 

И вот что показательно: когда в дежурной части узнали, что спасать уже некого, наряд сразу нашёлся! И бензин тоже. Точно так же, как и на «мирный труп» в 5.10. Получается, что полиция занимается не спасением граждан, а лишь выездом на трупы.

Смерть трактовали как «ущерб» 

Когда стало ясно, что девушку убили, майор Балашов не сдержал эмоций: 

— Ну всё, п…здец нам. Беда. 

Но слово «беда» относилось не к гибели девушки. Переживал товарищ майор за себя лично. И даже попытался склонить старшего наряда ГНР Попова к даче ложных показаний: 

— Ну на крайняк скажем, что просто нет бензина. Иначе, бл…дь, мне п…здец будет.

Майор Балашов переживал за свою шкуру не случайно. Тут как ни крути, а явная ч. 2 ст. 293 УК РФ (халатность, повлекшая смерть человека). А это — срок до пяти лет. Но обвинение Балашову и Тарицыну почему-то выдвинуто по ч. 1 ст. 293 (ущерб в результате халатности). А эта статья позволяет отделаться штрафом. Тем более что в обвинительном заключении не забыли упомянуть: и у майора, и у капитана есть «смягчающие обстоятельства» — малолетние дети. А значит, у полицейских есть шанс получить чисто символическое наказание. За «ущерб»…

Следователь не увидел жестокости в садизме 

Получить «лёгкую» статью, никак не соответствующую характеру преступления, может и Владислав Канюс. В отношении него возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 105 УК РФ. То есть обвиняют Канюса в совершении «обыкновенного» убийства, не отягощённого зверством и измывательством над жертвой. Наказание по этой статье куда более мягкое, чем по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство, совершённое с особой жестокостью), предусматривающей срок до 20 лет. 

Если же Канюсу дадут по нижней планке ч. 1 ст. 105, он сядет всего на шесть лет. Выйдет тридцатилетним, в самом расцвете сил. Грабитель и жестокий убийца, готовый на новые «подвиги». А может, окажется на свободе даже раньше — по УДО. 

20 мая 2020 года в следственный отдел по Ленинскому району города Кемерово было направлено ходатайство о переквалификации действий Канюса на ч. 2 ст. 105. 24 мая старший следователь О.С. Пензин вынес постановление об удовлетворении ходатайства, но ничего не предпринял. 20 октября 2020 года о неправомерном бездействии старшего следователя Пензина была направлена жалоба, оставленная без удовлетворения. В суд дело поступило без переквалификации. 

Откуда у следственных органов такое милосердие к убийце? Есть версия, что степень вины Канюса намеренно пытаются занизить, чтобы проще было «вытянуть» майора Балашова и капитана Тарицына. 

Сейчас, когда в суде решается судьба садиста и тех, кто позволил ему совершить зверское преступление, необходимо придать максимальную огласку этой истории и вынести проблему на федеральный уровень. Ведь всем троим предъявлены обвинения по «лёгким» статьям УК РФ, а значит, убийца может отделаться символическим сроком, а полицейские — и вовсе штрафом. 

Неужели виновники трагедии останутся по сути безнаказанными?